Место Сузунского медеплавильного завода и монетного двора с руинированными остатками планировки и застройки, 18 – 19 в.в. – улица Ленина, 22-б.

Сузунский сайт

Поселок. Сузун является одним из старейших населенных пунктов Новосибирской области. Его возникновение связано с деятельностью Колывано-Воскресенских заводов – металлургических предприятий на Алтае, построенных по инициативе уральских заводчиков Демидовых. Рождение Сузуна, или Нижнее-Сузунского завода, единственного в Новосибирском Приобье, было связано с началом чеканки на Алтае особой, сибирской монеты из местной золотистой и серебристой меди, ”для обращения оной только в Сибирской губернии”. Указ об этом вышел в 1763 году. Его появление объяснялось тем, что не знали, куда девать сибирскую медь. Перевозка её в Европейскую Россию обходилась слишком дорого. Отказаться же от выплавки меди на Алтае было нельзя, т.к. в полиметаллических рудах, плавившихся на серебро, содержалось значительное количество меди. Так и родилась идея чеканить из неё на месте монеты. Этим же именным указом Екатерина Вторая утвердила расписание потребным к колывано-воскресенскому “делу сей монеты” “ мастеровым людям и инструментом “- итого 46 человек девятнадцати профессий. Из инструментов предусматривалось послать: три расковочных молота для расковки меди, два плащильного станка, семь обрезных станков, два гуртильных стана, двенадцать печатных станов, в том числе 6 больших, 4 средних и 2 малых. Все недостающие инструменты велено было сделать в поспешном порядке в Екатеренбурге и отправить на Колывано-Воскресенские заводы. Получив такое грозное повеление, Екатеринбургская монетная экспедиция сделала все от неё зависевшее и уже 4 декабря 1763г. отрапортовала Сенату об отправлении на Колывано-Воскресенские заводы 29 чел. Из монетного департамента на Алтай был послан титулярный советник Иван Марков, слывший довольно искусным и способным специалистом по монетному делу. Прибыв на Колывано-Воскресенские заводы 27 марта 1765г., он тут же затребовал 11 чел. еще и из Петербургского монетного двора и, не теряя времени, стал готовить квалифицированных рабочих из местных мастеровых. Берг-пробиера же Александра Славина послали обучаться монетному производству в Петербург¹. Из оборудования Екатеринбургский монетный монетный двор выделил для будущего Сузунского монетного двора два плющильных стана, три обрезных, четыре грошевых, два печатных стана для чеканки копеек, два гуртильных стана и другое оборудование.² К выбору места для развёртывания металлургического предприятия, требовавшего для своего функционирования значительных запасов воды, топлива (древесный уголь, дрова и т. д.) и удобных путей для транспортировки руды и иных грузов, относились всегда серьёзно. Поэтому А. И. Порошин (начальник Колывано-Воскресенских заводов), получил указ Кабинета от 23 ноября 1763 г. “О высочайшем соизволении на учреждение Колыванского монетного двора” и “потребные к сему делу фабрики “, поручил специалистам Колывано–Воскресенских заводов изучить все местные возможности. Специалисты пришли к выводу, что монетный двор надо строить вместе с медеплавильным заводом , но не при имевшемся Барнаульском заводе и не при новоначатом Павловском , а на совершенно новом месте. Развертывание “ денежной фабрики “ при Барнаульском заводе привело бы к большой затрате времени и средств на переделку заново всех строений и водяных колёс и к переводу печей на выплавку меди за сокращения выплавки серебра. Организации “денежной фабрики” при новоначатом Павловском заводе препятствовало то, что в нём “более 8 вододействующих колёс установить ненадёжно, а для монетного двора потребуется 19 колёс “.³ Удобное место для строительства указал крестьянин Малышевской слободы Михаил Зайцев. Указом из канцелярии Колывано – Воскресенских заводов от 27 марта 1764 г. маркшейдеру Н. Бахареву предписывалось “для выплавки и перечистки меди и производства оной в денежное дело завод строить на реке Нижний Сузун от деревни Нижнеустьсузунской в 15 верстах, где была деревня Быкова, от Малышевской слободы на 20 вёрст. Главным смотрителем того завода быть Вам.“4 На вновь строящийся завод были отправлены плотинные мастера Мартин, Рябинов и Латников, прежде участвовавшие в строительстве многих плотин и имевшие нужные знания. С Павловского завода для кладки горнов и прочих печей было прислано 36 чел. Гидросиловую установку на Сузунском заводе строил гидротехник Д. Ф. Головин, участвовавший в строительстве Павловского завода.5 В мае 1764г. Н. Бахарев получил из канцелярии Колывано-Воскресенских заводов наставление, в котором излагался план строительных работ. Медеплавильный завод строился по образцу Колыванского, а “фабрики ” (цеха) для монетного двора были спланированы так же, как на Екатеринбургском монетном дворе. Размеры этих “фабрик”- расковочной, плащильной, прорезной, якорной - были определены мастером Семеном Розцевым с товарищами. Постройкой монетного двора руководил титулярный советник Иван Марков, а гармахерскую (плавильную) строил коллегии советник Улих.6 Основным строительным материалом был лес – в виде круглого леса, брусьев пластин и теса. Применялись и другие строительные материалы – естественный камень, песок, глина, щебень, чугун, железо и т.д. Пильные мельницы с другими подсобными предприятиями (столярными и плотничьими избами, слесарными мастерскими, кузницами, кирпичными сараями) способствовали ускорению сроков строительных работ. Согласно действующим в то время правилам наземная часть зданий возводилась из сосны, а фундаменты из лиственницы, как более прочного и стойкого против гниения материала. Производственные цехи – “фабрики” – представляли собой одноэтажные двух- и трехпролётные здания каркасной конструкции. Эти здания имели свайные фундаменты, так как они располагались в пойме реки. По данным, приводимым архитектором А. Юдиным, сваи были длиною 3,5-4 м, диаметром 22-23 см и вбивались в грунт под наружные стены через 1-1,5 м. Фундаменты под техническое оборудование “фабрик ”(плавильные печи) делались на бревенчатых сваях длиной 5 -5,7 м, по выровненным концам которых выводилось основание плавильной печи из каменных плит. По свайным фундаментам стен укладывалась нижняя обвязка каркаса, состоявшая из бревен или двух рядов брусьев. На эту обвязку ставились стойки высотой 2,5-4м, сечением 27-36см. В вертикальные пазы стоек заводились дощатые стены. Верхние концы стоек каркаса связывались продольными и поперечными прогонами такого же сечения, как и у нижней обвязки. На продольные прогоны опирались несущие конструктивные элементы покрытия. Крыша имела сложенную конструктивную схему и состояла из ряда стоек, подкосов, продольных и поперечных балок и стропильных ног. По стропильным ногам укладывалась обрешетка из жердей диаметром в 12 см. Поверх обрешетки крепилась двойная деревянная кровля. Тёс для покрытия изготовлялся чаще всего из лиственницы. Деревянные производственные здания отличались высокими крышами, высота которых составляла ½ - 2/3 ширины перекрываемого пролёта и определялась главным образом габаритами плавильных агрегатов. Печи и различные горны имели высоту от 6,7 до 9, 1 м, считая от уровня пола здания до верхней точки свода. Крутые скаты способствовали быстрому удалению воздуха, насыщенного ядовитыми газами, через вентиляционные фонари и слуховые окна, а также исключали возможность скопления снега на крыше, что имело немаловажное значение в сибирских условиях.7 В последующее время соотношение между различными видами плавильных агрегатов на Сузунском медеплавильном заводе не оставалось неизменным. В 1826г., по данным К.Ф.Ледебурга, здесь было 14 плавильных печей, 2 зейгерные герда, 5 печей для очистки меди и 4 обжигательные печи.8 На 1 апреля 1859г. состав агрегатов был уже иным: 8 шахтных печей, 1вагранка, 7 шплейзофенов, 2 гармахерских горна, 4 водяных колеса. Появление в перечне агрегатов вагранки – заводской печи для переплавки получаемого с Томского завода чугуна, а также для обжига цветных металлов – свидетельствуют о расширении профильности завода. Здесь производились медь и медные изделия, серебро, железо и железные предметы, цинк. Но основным производствам было всё же получение меди, которую Сузунский завод выплавлял на всём протяжении своей истории. Годовая плавка меди на заводе, непрерывно колеблясь, все же росла. Максимальной величины в 39 815 пудов она достигла в 1872г., а затем стала колебаться в сторону снижения.9 В 1820-1860 гг. на Сузунском заводе действовало особое предприятие с механической фабрикой по изготовлению железных инструментов. Оно имело отдельный цех, плавильные печи, кричные горны и молоты. Чугун (до 12 тыс. пудов) для выделки железа доставляли с Томского завода за 289 верст, водою по весне. Для его переплавки имелось 4 кричных горна и 2 молота обыкновенной конструкции. Для кричных молотов, для токарных и винторезных станков в особой пристройке помещены три водоналивных колеса. Для действия печей в середине здания в особенном каменном кожухе построена воздуходувная машина о четырех цилиндрах с одним водоналивным колесом. Составной частью Сузунского медеплавильного завода был монетный двор, предназначенный ”для передела ” произведенной на заводе “штыковой” (слитковой) меди в сибирскую медную монету. Она являлась конечным результатом всего медеплавильного производства завода и шла на покрытие расходов по содержанию Колывано-Воскресенсих заводов. По описанию Палласа,10 монетный двор в Сузуне был “окружен острогом… четвероугольником сделанным”, со стоящим у входа караулом. Внутри острога находилось счетное, караульное, угольное помещение. Здесь же размещалась якорная кузница, содержащая большой молот с двумя горнами, наковальня, “слесарная, где приготовляют тиски и пунцоны”, “плавильня, к коей пристроена токарная, где точат цилиндры, и наконец, большое монетное строение, стоящее с кузницей на одном ряду и заключающее в себе четыре отделения”. Далее Паллас поясняет, что ”в плавильне находятся в двух отделениях четыре горна, на коих делают лигатуру, и медь в железныя формы льют, и печь в коих огарки обжигают, и еще одна, где каждый год сплавливают вместе крупинки или плионки медныя ”. Паллас дал также характеристику монетного строения с четырьмя отделениями. По его описанию, в первом отделении размещалась “расковочная имеющая три расковочные молота с двумя принадлежащими к тому расковочными горнами”. Во втором отделении располагалась плющильная с тремя плющильными машинами, “чтоб дощечками между валами указную толщину придать, с потребным при сей работе расковочном горне”; здесь же находилось ”два ряда ручных гуртильных машин, где круглевички гуртят”. ”Но cказывают,- писал историк,- что вместо той хорошо вымышленной модели сделана гуртильная машина, имеющая водяные колеса, и потом шлифовальная, что кружки выглаживать, коею ныне в третьем отделении рукою действуют”. В третьем отделении помещалась прорезная. Она имела “восемь кузнечных машин, кои действуют посредством жерди и безконечного винта, и из дощечек кружки потребной величины вырезывают”. Четвертое отделение – печатная, где было ”четыре машины тиснения, из коих две употребляются для десяти и пятикопеечников и кои все вышеупомянутые действуют посредством воды”. В отличие от Палласа Фальк оставил более скупое описание монетного двора в Сузуне, без количественной и операционно-производственной характеристики его агрегатов. Он отмечал: ˝…Монетный двор на левой стороне канала, в нём - монетная, 3 толчеи, 2 калильные герта, 1 калильная печь, 3 пары валов, 1 полированный барабан, 1 резальная машина, 1 гуртильная машина. 6 чеканных прессов, 1 стальная скамья, 1 магазин для меди, 1 магазин для денег, 1 для посуды. 1 слесарня и 1 палата для вырезывания штемпелей. Здесь все действует водою, сверх того находится ещё 1 кузница, 1 пильная мельница, 1 мастерская для мехов, 1 лаборатория, в которой делают пробу и лигатуру (примесь меди или олова к золоту, серебру для придания им большей твердости); также контора, гошпиталь, училище…˝11 Нормальное функционирование Сузунского медеплавильного завода с монетным двором обеспечивалось значительными местными ресурсами – водными, топливными, рудными, людскими. Так, Фальк констатировал,˝ Сузунский завод стоит при речке Нижний Сузун, впадающей с правой стороны в Объ, и 124 версты ниже Барнаула. Сузун течёт по лесистой, влажной и холмистой стране и изобилует водою, а потому завод не имеет недостатка ни в воде, ни в угодьях˝12. Паллас по этому поводу отмечал “речка … так изобильна водою, что на содержание разных машин в заводе и монетном дворе слишком достаёт воды ” и что ”между всеми на Оби реке лежащими казёнными заводами здешний наиболее лесом наделён …”.13 Сырья для Сузунского завода также хватало. Его составляли полупродукт медной плавки – медные штейны, представляющие собой сернистый сплав меди, свинца, железа и других металлов, содержащихся в полиметаллических рудах, и сами руды преимущественно со Змеиногорского и с местных рудников (Пихтовского и др.). Ввиду большой потребности в богатых полиметаллических рудах со Змеиногорского рудника работы по их добыче, подъёму, обогащению и транспортировке были механизированы. Особенно большой вклад в дело механизации горнорудного комплекса в Сузуне внесли И.Н.Ползунов, К.Д.Фролов, П.К.Фролов, Д.В.Головин, Ф.С.Ваганов, М.С.Лаулин, М.П.Залесов и другие гидротехники и инженеры. Непосредственно механизацией Сузунского завода занимался Фролов (сын К.Д.Фролова), П.М,Залесов и М.С.Лаулин.14 П.К,Фролов работал с 17 марта 1797г. и до зимы 1798г.при заводской части и у смотрения плавильных и надворных работ, также у приёма привозимых с рудников руд, угля и прочих заводских припасов. Вместе с ними работы по механизации проводил талантливый механик М.С.Лаулин. П.К.Фролов предлагал, используя естественный уклон местности от Змеиногорскогорудника к р. Алею, устроить до Алея чугунную дорогу, а затем, сделав Алей судоходным, транспортировать руду по воде до Барнаула и Сузуна. Но построить ему удалось лишь двухкилометровую Змеиногорску